Безобидная дорога из университета домой в условиях 35-градусного мороза превращается в подобие русской рулетки: или всё - тёплый автобус, подходит быстро, в пробках не стоит, или ничего - 1 обогреватель на салон, большой интервал между рейсами, пробка от перми второй и до соснового бора... сегодня мне повезло. с ужасом ожидаю среды, ибо морозы обещают до конца недели
Хочу пожить одна. Хотя бы неделю. Жду мая.
Расквитавшись со Стерном, внезапно вспомнила, что наступил декабрь. А это значит, что пора вновь перечитать "БГ" (это не Гребенщиков и не Годунов, это "Белая гвардия" Булгакова). Первые три страницы страшно меня опечалили - я уже на год старше Николки... Вспоминается Виктор Некрасов, который немного завидовал милому юнкеру, навсегда застрявшему в семнадцатилетнем возрасте. Я не завидую, нет, просто Николка - это, если можнотак выразиться, мой идеал, эталонный экспонат из палаты мер и весов. Он всегда был для меня чем-то очень недосягаемым, почему-то взрослым и безумно любимым. А теперь я его старше. И скаждым годом эта разница в возрасте будет только расти. А моё отношение к нему всё равно будет = const. Такой уж у меня в голове вневременной идиотизм. Мы с ним поменяемся. Пусть он будет взрослеть (плевать на окровавленную шею и жёлтый венчик), а мне будет семнадцать с половиной.
"Если тебе скажут, что союзники спешат к нам на выручку, - не верь. Союзники - сволочи"
Ещё немного и буду как у Булгакова - "квартирный вопрос испортил их". Надеюсь, скоро это всё закончится совсем. Как-то просто не очень вовремя - всё наваливается под сессию.
А арабская поэзия - очень интересная вещь. Только традиционные рубаи мне не нравятся. А вот масневи по алфавиту у Анбар-Акын или её же газель к русской девушке... Их я завтра и почитаю.
"В буквы мне бы жизнь вдохнуть, чтобы рдеть им жаром молний, -
Стала б в человеке суть, словно бы зерцало, ясной" Дильшод
Меня поражают некоторые люди. Такое ощущение, что они из интернета не вылезают. Как ни зайду - они всегда он-лайн и всё написывают, написывают. Страшно даже. Вчера девушка из связного долго уговаривала меня установить аську на телефон. Ей всё казалось, что я несчастный оторванный от жизни человек, которому очень хочется пользоваться аськой на телефоне, но не можется. Я не стала её переубеждать ибо бесполезно объяснять продавцу из салона связи, что тебе этой аськи и дома хватает.
Этот смешной фильм ввёл меня в депрессию. Хочу быть дома одна. Целый день одна. Я всех люблю, но периоды приезда родителей, прихода гостей и отсутствия дачного сезона приходятся как раз на то время, когда хочется, чтобы никого вокруг не было. А эта бешеная неделя как раз вызвала подобное желание. И ещё спать.
Идиотизм какой-то. Это не осень - это не-знаю-как-назвать-что. сначала у меня прям из прихожей украли сапоги. настолько это нелепо, что даже смешно. сапоги были новые, но в тот день этот факт был невиден, т.к. шёл дождь, была слякоть и состояние, в котором находились сапоги было крайне и крайне непрезентабельным. но, проигнорировав более симпатичную обувь того же размера, некто взяли мои двухнедельные сапоги.
Теперь у меня пропал телефон. Нашли его какие-то странные люди, которые, уж не знаю по какой причине, сразу симку из него не вынули и вынуждены были в течении трёх часов с перерывами выслушивать советские военно-пионерские марши. Может, они просто сначала честные были, а может не догадались, но потом всё же телефон мой перестал подавать признаки жизни, чему я совсем расстроилась. Не рокфеллер всё-таки.
Всё шло так хорошо! Я даже готова была, в честь окончания чтения этой маленькой части списка литературы, простить Лемюэлю его некоторую бесчеловечность, но... Тут он поступил уж совсем мерзко. Жена - отвратительная йеху, дочь - отвратительная йеху, а он славный и добродетельный гуигнгнм! Как же! Мне искренне жаль этих, хоть и отвратительных, но всё же живых йеху. Гуигнгнмы - нравственные уроды какие-то, надзиратели Дахау - с несчастных животных и кожу сдирали, и препарировали, и вообще всех в "газовую камеру" чуть не собрали. А Лемюэль, хоть и гиппофил, как наш рыцарь, но всё же ни разу не славный и не добрый. Очернил человечество, обелил себя в нём и сам в это поверил настолько, что даже своё "горячо любимое отечество" готов назвать сборищем ужасных вонючих обезьян. Всё очень сумбурно, но только потому, что я с утра под впечатлением хожу и не могу до сих пор всё своё возмущение омерзительным, бесчеловечным поведением Гулливера охладить и упорядочить. Шварц немного успокоил, дал передохнуть и освежиться. И опять поверить в сказки.
В воскресенье "Новая драма" ставит "Белую гвардию", а я об этом только что узнала вместе с новостью, что билетов на спектакль уже нет...
он настолько милый старик. Сто лет со мной такого не было, но вчера я минут пять умилялась их разговором с лакеем о политике. Даже не столько разговором, сколько тем, какими ремарками Голсуорси этот разговор снабдил. Вообще мне перестал нравиться Джон, хотя, кажется, раньше он мне тоже не нравился, слишком инфантилен. Майкл оказался человеком. Жаль, что ему в старости не стать таким, как Сомс, но ему пока в молодости хорошо. Хорошо, что в последних книгах нет Ирэн с её неземной красотой и неземный эгоизмом. Но, в целом, больше не хочется следить ни за Флёр, ни за Джоном, ни за Англией. Сомс, Сомс и ещё раз Сомс.Почему я в состоянии разобраться в глагольно-временной системе старославянского языка, но абсолютно не понимаю мгновенных бытовых вещей? Из-за этого глобальное большинство физруков, врачей, чиновников, кондукторов автобусов, продавцов всех видов магазинов (кроме книжных), а также людей с, так называемой, "активной жизненной позицией" (ненавижу это выражение за бессмысленность - любая жизненная позиция активна ибо отсутствие действия тоже есть действие) видят во мне клиническую идиотку. А из-за того, что людей вышеперечисленных профессий у нас в стране так много, что других почти нет, то получается, что я патологически тупой неудачник. Плевать, конечно, но "мне хотелось остаться в Серебряном веке". Само собой, в подходящей среде. С моим рабоче-крестьянским происхождением это нереально, но мечтать ещё никто не запрещал. Из всех благ цивилизации оставить бы только водопровод и лекарства. Тогда мы снова будем писать письма (нет, не такие, как у Руссо, а такие, как у Чехова), читать, разговаривать по вечерам, а не утыкаться в компьютер или телевизор. Наверное, я правда наивная клиническая идиотка, но мои самые лучшие детские воспоминания - это воспоминания о тех временах, когда у нас регулярно выключали свет.
Как можно писать рецензию на автореферат диссертации по теме, в которой ты как сантехник Гриша в праславянской фонетике?
