Я ничего не понимаю в корейской классической литературе, но она так же странна, как и моя любимая группа корейских фильмов. Больше всего то, что я прочла (и Хон Гильдон, и верная Чхунхян) похожи на "Дуэлянта". Нет, там никто в кровавой бойне не умер, но атмосферу очень точно выразила Фрике , когда сказала, что некоторые части фильма напоминают шоу Бенни Хилла, несмотря на общий трагизм ситуации.
На самом деле, Хон Гильдон был ещё ничего. Там не было резких переходов от трагического к комическому (возможно, из-за небольшого объёма автор не успел развернуться), повествование шло более или менее ровно, в несколько иронически-авантюрном стиле. Но "Верная Чхунхян"... Это невыразимо. Если бы это написали где-нибудь в Европе начала 19 века, в самый расцвет романтизма, это по степени эмоциональности могло быть что-нибудь в стиле Гёльдерлина или "Атала - дочь вождя". Очень много красочных сентиментальных сравнений, метафор, эпитетов. Очень много "встроенных" стихотворений. Очень много риторических восклицаний. Все томятся, плачут, рвут на себе волосы и много говорят о любви и верности. Чтобы адекватно воспринять некоторые элементы сюжета, нужно, наверное, иметь всегда в голове представление о некоторых особенностях корейской культуры. Потому что с русского взгляда может показаться очень и очень странным уже начало, когда влюблённый Моннён в первый же день знакомства приходит к матери Чхунхян, признаётся в любви до гроба к её дочери, выпивает с ними вино и уже считается мужем со всеми вытекающими отсюда последствиями в виде практически безвылазного проживания в их доме в течении трёх месяцев, наполненных известными занятиями (довольно забавно, впрочем, описанными - "шоу Бенни Хилла"-раз).
Сцена избиения Чхунхян за её верность напомнила не то убийство крепостной Улиты в "Пошехонской старине", не то описание наказания палками в "Записках из Мёртвого дома". Так вот, у Чхунхян всё поэтичнее - на каждый удар палками - по стихотворению, в котором многократно повторяется порядковый номер удара. И тут классические корейцы убили меня совершенно, потому что после душещипательных сцен разговора изнурённой наказанием Чхунхян и вернувшегося Моннёна через решётку тюрьмы, началась совершенно несерьёзная вариация бессмертной комедии "Ревизор" по-корейски ("шоу Бенни Хилла"-два).
Ну, и - неожиданно - счастливый конец. Они жили долго (ещё сто лет после встречи) и счастливо, и, что очень важно (конфуцианство оставило большой и жирный след на этой повести), "их потомки из поколения в поколение получали чины первой степени".